Журналистская аллея появилась рядом с перекрестком пр. Корсунова и ул. Кочетова.
Инициатором выступило Новгородское отделение Союза журналистов. В этом событии поучаствовали и студенты, и преподаватели кафедры журналистики. Да и все желающие.
Азарт был так велик, что отведенная территория показалась маленькой, и хотелось еще и еще посадить деревце.
А рядом большую аллею посадила новгородская молодежь.
Диана, студентка ФИНЭКа, очень хорошо сказала, что спустя годы ребята по-настоящему оценят это весеннее событие и смогут сказать своим детям: «Эти деревья посадили мы!».
Меня искренне порадовало, как здорово все было организовано: лопаты, перчатки, саженцы в аккуратных пакетах, колышки и нитки, чтобы привязать деревца.
Так что наш город стал зеленее и наряднее.

Вопрос (отнюдь не риторический): Есть ли реальные перспективы создания Попечительского совета Гуманитарного института?

Я записалась на эти курсы на апрель, заявку сделала в электронном виде и отослала. Ответа нет как нет.
Варианты:
1. нажала не на ту кнопку, заявка пошла, но по другому адресу
2. заявка дошла до адресата, но потерялась в массе текущей информации
3. это была просто проверка связи, которая, видимо, отсутствует

Предыстория: на необитаемом острове в ожидании спасения оказываются Богослов, Ученый и Профан.
Так как природа позаботилась об их крове и пище, то в свободное время герои позволяют себе порассуждать, так как иных развлечений немного.

Профан: Скучновато! Хоть бы с нами оказался Малахия Андреев …
Ученый: Сомневаюсь, что он просто так, без гонорара, стал бы Вас веселить.
Профан (удивленно): Да?! (подумав) Очень может быть… А жаль… Я привык после трудового дня отдохнуть на фоне телевизора.
Богослов: У Вас есть уникальный шанс отдохнуть на фоне этого великолепного пейзажа. Нечасто, думаю, Вам приходилось днями ничего не делать и наслаждаться свободой от суеты и будничных забот.
Профан: Знаете ли я – профи! (Ученый и Богослов переглянулись) Я зарабатываю, чтобы потом интересно отдохнуть, а здесь вынужден тупо смотреть на этот океан и ждать спасения.
Ученый: Зачем же ждать спасения, можно самим выбраться отсюда, надо только подумать как. Вы не согласны, господин Богослов?
Богослов: Спасение – это духовный путь человека от его рождения и до скончания дней. Его нельзя ждать, к нему можно только стремиться, постоянными усилиями приобретая хотя бы малый шанс на него.
Ученый: Тогда мы никогда не выберемся с этого острова, а надежда на то, что нас спасут, очень мала, судя по высоте солнца, мы находимся далеко в стороне от путей сообщения. А в огромном океане этот островок может быть не замечен никем. Так что наше спасение зависит только от нас. Или в стремлении к спасению души Вы готовы пожертвовать своим телом?
Богослов: Зачем же делать столь категоричные выводы. Наше спасение с этого острова – лишь малый эпизод нашей жизни, в которой человек чаще всего не помнит самого себя. И может быть этот остров – это подарок свыше, чтобы мы постигли всю красоту и благолепие жизни.
Профан: Благо чего? Лепки?
(Ученый расхохотался)
Богослов (вздохнув, терпеливо пояснил): Благолепие жизни. Благолепие – это величественная красота.
Профан: Как-то мудрено Вы изъясняетесь. У меня вообще впечатление, что мы, простые люди, Вас вовсе не интересуем. Живете в своем замкнутом мире какими-то своими отжившими представлениями.
Ученый: Наследие средневековья… Странно, что в 21 веке оно преследует нас и даже претендует на авторитетность и значимость. Возможности современной науки восхищают любой просвещенный ум. Еще немного и биотехнологии подарят человеку вечную жизнь на земле, зачем же нам тогда Бог, а тем более дьявол.
Богослов: Но ведь современная наука как смертельно опасная игрушка!
Ученый (снисходительно улыбаясь): Вы не правы, коллега по несчастью. Это суеверие и страхи, порожденные невежеством.
Богослов (с жаром): Конечно, для Вас – это суеверие! Но что мы видим – век инженерных технологий сменился информационным, а теперь на пороге биотехнологии: да здравствует СТЯЖАТЕЛЬСТВО вечной жизни на земле! Зачем вам Бог, а тем более дьявол…
Ученый: Нам, действительно ни Бог, ни дьявол не помогут. Можно согласиться с гипотезой, что Бог создал этот мир, неважный надо сказать: с болезнями и катастрофами и тому подобным, но преобразить мир и сделать совершенным должны мы. Это прекрасная цель для человечества, стремящегося к прогрессу.
Профан (раздраженно): Этот Ваш прогресс у меня в печенках: только разоришься и освоишься с какой-нибудь штуковиной, как тут же предлагают что-нибудь новое, усовершенствованное: сам черт ногу сломит.
Богослов (поморщившись): Ученые, к сожалению, никогда не задумывались, что все их блестящие открытия ничего не меняют в сущности: люди все так же потребляют ноу-хау и даже не знают, как много интеллекта и труда в них заложено. Для большинства это все та же дубина или палка-копалка, которою они раньше осваивали мир, а теперь решают свои бытовые проблемы. Их современные дома по существу ничем не отличаются от первобытных пещер: там находится семья, там есть очаг, еда, одежда. Там можно укрыться от непогоды и неприятеля. Что же меняется по существу?! Ничего, к сожалению. Даже способы войны стали изощреннее и чудовищнее в своем цинизме. Наши первобытные предки были намного гуманнее, они не мечтали уничтожить полмира, а то и весь мир, как об этом красочно повествуют блокбастеры.
Ученый: Вы предлагаете вернуться в пещеры?
Богослов: В катакомбах укрывались первые христиане от преследования римской властью. В антиутопиях люди прячутся от тотального комфорта и назойливости цивилизации. Важно не где человек живет, а как. Жизнь первых христиан была наполнена светом веры. Их духовное подвижничество, описанное в житиях, восхищает.
Профан: По мне так скучища и тот же ужастик!
Богослов: Вы читали жития?
Профан: Нет, ну что Вы! Это я по фильмам о том времени: красочно, конечно, но как-то неразумно.
Ученый: Господин, Богослов, нельзя не считаться с тем, что мы существуем в условиях массовой культуры, которая неотделима от постмодернизма, с его отказом от иерархичности, от авторитета, от примата моральности. «Ризомный» менталитет находит место всему: от Блага до Злодеяния, он весьма толерантен и к святым, и к злодеям. Главное – проблема локализации: святому – монастырь, злодею – пожизненное заключение, а добропорядочному ГРАЖДАНИНУ – равенство возможностей на ниве потребления всего, именно: ВСЕГО. Все продается и все покупается – закон рынка. Каждый находит свою нишу и обустраивает ее по мере сил и возможностей.
Профан: Сложно понять Ваши рассуждения, господин Ученый, но согласен, что необходимо каждому отвести свое место, и весьма разумно святому найти место в монастыре, а преступника упечь за решетку. Или Вы предполагаете, что возможны другие варианты? Что касается святых, то это мне не интересно. Да и потом нет нужды в тех страстях, о которых показывают в фильмах. Вы же сами сказали, что теперь все равны: и верующие и атеисты, и сатанисты, и (смущенно замявшись) …ну Вы понимаете меня. Да вообще не считаю себя большим грешником, нуждающимся в покаянии и наставлении.
Богослов: Сын мой, Вы глубоко заблуждаетесь. Только ежедневным покаянием достигается духовная свобода и нравственная гармония.
Профан: Господин Богослов, Ваше обращение ко мне кажется мне странным и неуместным. Это старо и нарушает наши равноправные отношения: я не согласен с тем, что Вы претендуете на роль отца и считаете себя вправе поучать меня. Я, между прочим, буду постарше Вас, пожил немало и могу вполне судить о том, что хорошо, а что плохо.
Ученый: Каковы же критерии добра и зла, по-вашему?
Профан: Это Вы о чем?
Богослов: Хотелось бы понять, как вы различаете доброе от злого. (Ученый кивнул богослову с признательностью).
Профан: Так что здесь сложного, все, что полезно для дела – это добро, все, что вредит – это зло.
Ученый (с иронией): Прекрасно! Да здравствует расхожий прагматизм!
Богослов (сделав паузу, чтобы подобрать обращение): Друг мой, (Профан подозрительно посмотрел на Богослова) Вы не пробовали поразмышлять, что не все можно измерить пользой. Ведь благотворительность – это пожертвование и бескорыстная помощь нуждающимся людям. Или Вы никогда не помогали другим?
Профан (весело рассмеявшись): Поражаюсь Вашей наивности. (Богослов не смог скрыть удивления). Благотворительность – это очень полезно! Я читал в газете! Этим мы можем обезопасить себя от беспорядков тех, кто остался обделенным по нерасторопности своей. И покой стоит того, чтобы изредка пожертвовать пару монет на какое-нибудь благое дело.
Ученый (с некоторым самодовольством): Скажите, а современная наука – это благо?
Профан: Да как Вам сказать… Не знаю я. Очень уж там у Вас все непонятно. Птичий язык какой-то. Иногда кажется, что Вы друг друга-то плохо понимаете
Ученый: Вы хотите сказать, что физик навряд ли поймет химика, а философ – лингвиста.
Профан: Именно! И потом мне важнее, что я могу получить от науки в свое пользование здесь и сейчас или в ближайшей перспективе, а всякие там черные дыры, мне лично, параллельно.
Богослов (с сожалением): Вот об этом я только что и говорил! А в Бога Вы верите?
Профан (замявшись): Как же можно не верить, только… Я за современные отношения между … людьми. И церковь должна к этому относиться с пониманием.
Богослов: Исходя из моральных догматов, скорее с состраданием. И молиться о заблудших душах.
Профан: Опять этот поучительный тон, это высокомерие …
Богослов: Друг мой, Вы не правы. У меня был вполне дружелюбный тон, но я не могу поступаться принципами – это мое кредо.
Профан: Что?
Ученый: Вера.
Профан (с некоторым смущением): Если Вы, господин Богослов, столь доброжелательны, то можете мне стать близким другом? Вы мне очень симпатичны как человек молодой и горячий.
Ученый: Господа, я Вам не мешаю?
Профан: Да нет, просто…, извините, но Вы не в моем вкусе!
Богослов (растерянно): Дружбу я лично понимаю, как духовную близость людей, и никакого другого смысла это слово для меня не предполагает.
Профан: Это отказ?
Богослов: Я готов быть Вам другом, но только в моем понимании.
Профан: Да что ты вообще понимаешь! Ты, живущий в мире своих фантазий. А тут может быть личная трагедия!
Ученый: Как утверждает наука, для большинства это не трагедия, а … мода. Свобода самовыражения, реализация каких-то скрытых комплексов, что-то еще, но никак не трагедия!
Профан: Вы хотите сказать, что я … не имею права на трагедию, на сочувствие, на ответные чувства.
Богослов: Вы говорите об этом так, как будто речь идет о том, без чего вы не сможете существовать.
Профан: Да!
Ученый: Тогда Вы обречены: я не в Вашем вкусе, а Богослов Вам вежливо отказал. Что же Вы будете делать?
Профан (с досадой посмотрев на собеседников): Да уж как-нибудь проживу.
Богослов: Тупик современной цивилизации в том, что НЕТ СТЫДА! Сто лет назад В. Соловьев написал свой труд «Оправдание добра» и сделал вывод, что добра (в сторону профана) – духовного – становится больше. И одним из условий моральности человека для русского философа была способность к чувству стыда. Он не мог предвидеть, что это моральное качество редуцируется до полного бесстыдства. Не стыдно лгать, убивать, насильничать, предавать, заголяться, ведь для этого есть какой-то обоснованный мотив, возможно, прецедент, а может быть, мода. Конечно, есть и пуритане, но они должны быть терпимы к тем, кто требует свободы самовыражения. Не стыдно самовыражаться: есть только «Единственный и его собственность»! А что являет собой эта собственность по существу, каковы ее качества?...При этом и ближних в счет не берем, – это обыватели и мещане с отстойной моралью… Прав Ницше, по отношению к современному массовому обществу – для них Бог умер. И осталось одно маленькое и жалкое биосоциальное существо, которое уже разложили не только по органам, как в анатомических театрах Ренессанса, а по клеточкам и генам. Скоро найдут еще что-нибудь наноразмерное, но не найдут там ЧЕЛОВЕКА. А ведь на пути технического прогресса можно потерять ЧЕЛОВЕКА безвозвратно. Мы сейчас к этому очень близки: биосоциальные существа в погоне за научными открытиями никто и ничто не может остановить. Ведь, если Бога нет, то все дозволено.
Ученый (с сарказмом): Повеяло дымом от костров инквизиции! Вы претендуете вновь обрести право на то, чтобы выдавать индульгенции, только теперь нам, ученым?
Богослов: Не стоит делать такие прямолинейные выводы. Но Вы не будете спорить, что результат современной цивилизации таков: человек привык ни в чем себе не отказывать. А здесь, на необитаемом острове выясняется, как многое из того, к чему он стремится, ему не очень-то и нужно, чтобы спастись.
Профан: У меня во всяком случае есть желание поскорее убраться с этого острова.
Богослов: Но чем же здесь плохо?
Ученый: Тем, что заняться нечем, кроме наших бесполезных разговоров. Впрочем, Вам, господин Богослов, повезло: у Вас все равно есть, кому проповедовать, а вот мы с Профа..– с Профи – лишены возможности вернуться к привычным занятиям.
Богослов: Человек свободен! И эта свобода становится очевидной, когда некому его чем-либо занимать. Прогресс – это лучший способ занять человечество до скончания веков: человек будет работать на прогресс, потреблять его плоды, думать, что делать с отходами этого прогресса и его последствиями.
Ученый: Вы скептически относитесь к прогрессу, но у Вас был мобильный телефон и ноутбук. Что же это? По-моему, лицемерие.
Богослов: Важно не то, что есть у человека, а как он к этому относится. Для меня это были неизбежные средства коммуникации в современном мире. Но свое общение с людьми я вполне могу строить и без них.
Ученый: Сомневаюсь, что это будет также успешно. Современные технические устройства – это результат человеческого интеллектуального прорыва. Задумайтесь: все ученые сообща создали грандиозную научную картину мира, в которой все меньше становится неизвестных истин. Именно ученые позволили человеку постичь сущность мира, в котором он живет, законы этого мира, и понять самого человека и подарить ему новые возможности для благополучной жизни здесь на земле.
Богослов: Знаете ли, меня очень смущает это понятие «научная картина мира». Как будто кто-то нарисовал мир и повесил эту плоскую картинку на стену. Мир намного сложнее, чем это плоское представление о нем.
Ученый: Могу возразить, что понятие «картина мира» условно. Но наука, действительно, объяснила очень многое для современного человека, не считаться с этим нельзя.
Богослов: Заметьте, что чаще всего это условные схемы и модели, особенно когда речь идет о сложнейших процессах. Они принимаются на веру как допущения и не могут быть проверены опытным путем. А Вы задумайтесь: внял ли человек этим объяснениям или принял их на веру, как некие аксиомы, а то и вовсе зазубрил, чтобы получить положительную оценку и соответствующий документ, без которого невозможна успешная социальная карьера.
Профан: Вы вообще о чем?
Ученый: Об аттестате, дипломе, справке – документе об образовании.
Профан: А я-то думал… Хотя без этих бумажек сложно найти приличную работу.
Ученый: Но посмотрите на современную литературу – она изображает жизнь современного человека многопланово, в разных ракурсах. В ней, конечно, много иронии, но это результат того скепсиса, который должен быть Вам понятен.
Богослов: У нас много говорят о Шелевине и Ворокине, спорят, восхищаются, ругают. Но ведь их творчество – комфортная ниша на литературном склоне. Впрочем, нет! Склон предполагает верх и низ, а здесь ровное пространство – поле. Только это не то поле, которое «сердца человеческие, на котором Дьявол с Богом борется», это поле равных возможностей для самореализации Себя Любимого. Нужно только найти место, на котором растут «спросовые» идеи, поставить трубу и качать по ней то, что, простите за выражение, «пипл схавает». Шелевинский прием очень однообразен: реализованная метафора, которую можно заполнить парой-тройкой занимательных сюжетов с идеями поруганного патриотизма. Его роман «Освященная книга ню» – очередная насмешка над системой, но не очень смешно: к ЛЮДЯМ это не имеет никакого отношения. Очередные шелевинские «маски-шоу». Что-то человеческое промелькнуло в его «ПДД» и рассказах того времени, но, видимо, «люди кончились» для модного автора, а масок еще много осталось.
Ученый: Не любите Вы современную литературу, а еще больше литераторов.
А как же Великие Дедушки?
Богослов: Великие Дедушки почили на каменистых склонах трудного и нелегкого пути из Ада в Рай. Нам тот каньон уже недоступен: господство плоскости. Все, что выходит за ее измерения – какой-нибудь страшный – ИЗМ. Даже реализм опасен: ведь патриотизм будет идти об руку с национализмом, героизм с терроризмом, далее по списку. Но на наше счастье, все знаки уже расставлены! Мы прекрасно знаем, где плюс, а где минус. Следовательно, неизбежно, что более скучного, чем современный реализм, придумать нельзя.
Профан: Почему? Мне, например, очень нравятся реалити-шоу.
Богослов: Это к искусству отношения не имеет. Реализм предполагает изображение человеческого характера в его развитии, взаимообусловленность человека и среды, но в русском классическом реализме человек всегда был больше того, что отводила ему среда, условности эпохи, этим и был интересен. Человек велик только в сопоставлении с Богом или дьяволом, при условии, что между этими полюсами бездна. В такой проекции и Макбет велик, так же как и князь Мышкин. А современные герои теряются на бесконечной плоскости фэнтази.
Профан: Меня достали Ваши умные разговоры. Лучше подремлю, только сильно не кричите. До рукоприкладства, я надеюсь, не дойдет.
Ученый (кивнув в сторону уснувшего Профана): А знаете, что сближает нас? Мы имеем мало шансов быть понятыми. Можем ли мы говорить на одном языке с профанами? А найти общий язык весьма проблематично. Для большинства – познание мира и себя не выходит за рамки здравого смысла, но наука не может оперировать языком обыденности. Следовательно, современному ученому трудно быть понятым.
Богослов: Для нас это тоже проблема. Ведь язык богослужения не всем понятен.
Ученый: По-моему, эта проблема легко решаема: переведите тексты на современный язык.
Богослов: Язык обыденности не может нести сакральный смысл, без него обряд церковный становится лишь функцией, а не таинством.
Ученый: Очевидно, что у нас немало общего: науку и богословие объединяет иерархичность, традиционность, авторитет. К тому же и науке, и богословию не чужд пафос бескорыстного служения истине.
Богослов: И не забудьте, что вера в науке столь же сильный импульс, как и в богословии. При этом одно не противоречит другому.
Ученый: С этим, действительно, сложно спорить.
Профан (потягиваясь): Надо бросать споры и заняться делом. Я знаю, как мы можем спастись. Надо сделать плот! Я смогу, если поможете, господин Богослов. И желательно не только молитвой.
Богослов: Конечно, я в детстве жил в деревне и физический труд мне хорошо знаком. Но уверен, что молитва нам не помешает.
Ученый: Я тоже могу помочь.
Профан: Да куда уж Вам!
Ученый: Прошу не оскорблять меня на том основании, что я женщина. Я увлекаюсь экстремальным туризмом, так что мои навыки тоже пригодятся, не сомневайтесь. К тому же я смогу высчитать направление пути. Главное успеть до сезона штормов.
Профан (с добродушным смехом): Оказывается, нас объединяет одно общее желание спастись.
Ученый: Вся история человечества – это одна большая метафора спасения. Не так ли, господин Богослов?
Богослов: Безусловно! Но, думаю, что это не метафора, а смысл человеческого бытия.

Опубликовано в журнале «Страницы» (2007, Т. 12, В. 3. С. 452-460) как эссе, получившее первое место в номинации «лучшая работа в жанре публицистики и эссеистики» на конкурсе научно-исследовательских и публицистических работ «Научные и богословские эпистемологические парадигмы: историческая динамика и универсальные основания».
Библейско-богословский институт св. Апостола Андрея, 2007.

по поводу статьи
ВЗГЛЯД / Дмитрий Соколов-Митрич: Мужское счастье
http://www.vz.ru/columns/2010/3/11/382612.html
11 марта 2010, 12::00

Главная проблема современного человека, что он измеряет качество жизни деньгами. Особенно мужчины, которые мужского счастья так обрести и не смогли, хотя в современной России они более преуспевающие, нежели женщины.
Отношения с женщинами они строят так: я тебе деньги, ты мне уважение, лидерство и покой. Да, еще главное: сексуальные и бытовые услуги.
Мужчинам невдомек, что при таком раскладе уважение оказывается не ему лично, а его кошельку, ему же предлагается лидерство.
А покой – самое дорогое… Видимо, на него большинство мужчин заработать не в состоянии.
Если в основе отношений прагматичный бартер: я тебе – деньги, ты – мне услуги, то это скорее «дом семейных бытовых услуг» - со своим прейскурантом цен, качеством и уровнем обслуживания. При этом, конечно, мужчина – клиент, а женщина – работник сферы обслуживания. И если так строятся отношения, то нельзя ожидать от женщины чудес. После 40 лет, имея статус «заслуженного работника, практически ветерана, сервиса и услуг» женщина не столь расторопна, не столь сексуальна: возраст есть возраст. И в таком случае, по прагматичным расчетам, на которых строились отношения, она вправе претендовать на достойную оплату своего труда, если мужчина-клиент решит сменить «персонал». Правда, сложно согласиться, что такую женщину можно назвать эмансипированной. Это скорее прагматичная модернизированная интерпретация патриархальных отношений.
Другой взгляд на проблему.
«Жестокий романс» – это история успеха современной женщины. Если возможности для карьерного роста и личной самореализации ограничены, то самое беспроигрышное – стать куклой. Умной, красивой куклой. Такие дороже стоят на рынке мужских предпочтений.
Женщина-кукла будет требовать (именно требовать) от мужчины защищенности, верности, безусловно, конвертированных в надежную валюту. Отношения будут стабильны, пока мужчина будет полон сил и энергии, а как только его потреплет буря карьерных или бизнес-штормов, как только он с трудом вспомнит, что же такое гиперсексуальность, все будет плохо: женщину-куклу перестанет устраивать «покоящийся» поблизости источник дохода. Вот здесь – главная проблема: доход должен быть настолько хорошим, чтобы компенсировать все «недостающее». Женщина-кукла привыкла, что ее ДОЛЖНЫ любить.
Только для женщины-куклы 40 лет – катастрофа. Это роковой возраст, после которого, как бы куклы ни молодились, они теряют в цене: невероятно высокая конкуренция со стороны подрастающего поколения. Но мужчине просто трудно понять: женщина-кукла не может стать другою – она такая, какая есть, сколько ни забивай в поисковик вариантов поиска новой куклы.
Эмансипированная женщина – независимая – не будет терпеть мужчину, для которого покой – главная ценность совместной жизни. Она не захочет быть только «домом отдыха» для мужчины. Здесь отношения строятся по-иному. И большой вопрос – готовы ли современные российские мужчины строить партнерские отношения с эмансипированными женщинами, которые всегда бесценны независимо от возраста. Может быть, именно тут и есть секрет настоящего мужского счастья…

Спасибо большое Дмитрию Юрьевичу Мадаю за глубокий и обстоятельный рассказ о проблемах челюстно-лицевой хирургии, тем более это актуально в праздники, которые, как известно, отличаются повышенным травматизмом.
Впечатляющие картинки лучше всего поднимут настроение посетителей портала.
Цитирую классика: "Очень своевременная книга" :-)
Неужели автору было не дождаться окончания выходных?!
В буднях большого университета такие посты были бы уместнее: сомневаюсь, что эти три дня студенты проведут у компьютеров. Или 9 марта у них контрольная работа?!

«Информация о ведущих сотрудниках факультета» появилась на сайте филологического факультета.
На мой взгляд, не очень корректная форма. По критериям отбора очевидно, что это профессорский состав нашего факультета. Можно было так и написать, чтобы не обижать остальных … доцентов, старших преподавателей, ассистентов.
Доценты на факультете филологическом в «ведущие сотрудники» не попали… Что говорить об остальных?!
Они ничего не ведут?! – подумают абитуриенты и глубоко ошибутся. Абитуриенту будет не понять, что все остальные преподаватели просто работают, занимаются со студентами, пишут статьи и книги, участвуют в конференциях… Но это не в счет… Важен исключительно статус.

МУК "Крестецкая межпоселенческая библиотека" приглашает на VI Сологубовские чтения, которые состоятся в районной библиотеке 1 марта 2010 года.
Тема чтений: "Смысл жизни человека в произведениях Ф.К.Сологуба".
Просьба, сообщить о приезде и назвать тему предполагаемого выступления.
Директор – Вера Викторовна Судник
Контактная информация: clonbiblio@yandex.ru тел. 8 8165954638

Кубанский госуниверситет,
Армавирский филиал Краснодарского краевого института дополнительного профессионального педагогического образования

Тел/факс: (86137) 5-79-00
e-mail: georgii_ast@mail.ru, a-chesnokova@yandex.ru

Информационное письмо

Уважаемые коллеги!

9 апреля 2010 г. в г. Армавирском филиале ККИДППО (Краснодарский край, г. Армавир, ул. 30 лет Победы, 15) проводятся Шестые Международные Кирилло-Мефодиевские Чтения, которые ставят перед собой целью создание сообщества научной и педагогической интеллигенции, изучающего наследие славянских первоучителей в контексте философии и практики образо-вания ХХI столетия, консолидационных процессов в славянском мире.
Предварительно планируется участие представителей Украины, Молдовы, Казахстана, Таджикистана, Болгарии, Сербии и др.

Программа Чтений:
9 апреля.
10.00-11.00. Регистрация участников.
11.00-13.00. Работа секций.
13.00-13.30. Кофе-пауза.
13.30-15.00. Работа секций.
15.00-15.30. Перерыв.
15.30-16.30. Пленарное заседание.

Секционная работа по следующим направлениям:
• Философия и проблемы духовности общества
• История и политология
• Филология и культурология,
• Педагогика.

Приглашаем принять участие ученых, представителей педагогической и творческой интеллигенции, духовенства, студентов, аспирантов, соискателей.
Заявки на участие в Международных Чтениях и материалы (доклады, рефераты, сообщения) для публикации принимаются до 10 марта 2010 г.

Форма заявки:
1. ФИО (полностью);
2. Место работы и должность;
3. Ученая степень, ученое звание;
4. Почтовый адрес, контактный телефон;
5. Электронный адрес;
6. Название статьи.
7. Форма участия (очная, заочная).

Материалы будут опубликованы в научном журнале «Синергетика образования», выходящим под грифом Южного отделения Российской академии образования, и на сайте www.sinobr.ru/. Стоимость одной страницы (около 2000 знаков с пробелами) – 100 руб.

Требования к оформлению материалов:
1. Статьи оформляются в редакторе Microsoft Word;
2. В первой строке указываются фамилия и инициалы автора (выравнивание по правому краю), во второй строке – название статьи прописными буквами, полужирным шрифтом (выравнивание по центру).
3. При наличии рисунков и диаграмм прикреплять их отдельным файлом.
4. Ссылки даются нумерацией в квадратных скобках с указанием страницы:
[5, c.7], [12, c.10-11], [8]. Библиографический список размещается в конце текста в алфавитном порядке.
5. Тексты должны быть выверены. Авторы несут полную ответственность за содержание.

Материалы направляются в электронном виде по адресам:
georgii_ast@mail.ru, a-chesnokova@yandex.ru

По вопросам оплаты обращаться:

352922 Краснодарский край
г. Армавир ул. 30 лет Победы, 15
Армавирский филиал ККИДППО

Факс:
(86137) 5-79-00

Телефон:
(86137) 5-72-90
Аствацатуров Георгий Осипович
Чеснокова Анастасия Владимировна

Командировочные расходы за счет направляющей стороны. Заявку на проживание в гостинице прислать до 1 апреля с.г.

Оргкомитет

Мечты о модернизации и реальность

Я получила приглашение на конференцию в крупнейший вуз нашей страны. Конференция по проблемам современной журналистики традиционно собирает российских и зарубежных преподавателей и журналистов.
Из двух дней присутствия – полдня ушли для того, чтобы оформиться на поселение. Конференция шла в центре с 10 утра, а поселение на Воробьевых горах (часы работы отдела с 10 до 18, с обедом). Причем эта процедура ничуть не изменилась за последние десять лет, как минимум. Это я отчетливо помню. Даже формат бумажек остался прежним!!
Вначале надо по очереди попасть в один кабинет, где проверят наличие фамилии в списках участников, потом выдадут бланк анкеты, которую нужно заполнить: в коридоре один крохотный журнальный столик, так что приходится писать «на коленке». Потом следует по очереди попасть в кабинет, где посчитают стоимость проживания и напишут ее. Следующая комната – касса, куда тоже строго по одному! Затем следует вернуться в комнату, с которой процесс начинался, дабы там, наконец, выписали пропуск: немало потраченного времени, чтобы оформить одни сутки проживания.
Я не удержалась от комментариев, сказав, что все это – прошлый век. Сотрудницы со мною согласились, парировав, что от них ничего не зависит.
Я, поразмышляв, предположила – видимо, так привычнее работать. А гости… Их так много….

Захотелось помечтать: согласовав свое участие в конференции с организаторами, я накануне приезда зарегистрировалась на сайте, оформив все необходимые данные для документов. Приехав, имела бы возможность распечатать разовый пропуск на свое имя и оплатить проживание – хорошо бы через терминал (в любое удобное время). Это больше бы соответствовало веку XXI, веку информационных технологий. Тем более в крупнейшем вузе страны хотелось бы реально наблюдать модернизацию в действии.
А так… уже 2010, а все остается по-прежнему…